«Из грязи в князи»: пути русского и царицынского купечества
«Из грязи в князи»: пути русского и царицынского купечества

«Из грязи в князи»: пути русского и царицынского купечества

В истории как Царицына, так и России XIX века много потрясающих биографий. Это – биографии людей, начавших свой путь в обществе с бедности, с социальных низов, и достигших небывалых высот. Каждая такая биография представляет собой историческую ценность, содержит множество редких подробностей и обстоятельств организации быта и жизни тех времён. Впрочем, биографии – биографиями, удивляют не столько они сами, сколько их массовость, даже в каком-то смысле типичность.
Вот, например, Александр Михайлович Шлыков. Царицынский купец, начинавший в 1850-е работником собственной колёсной мастерской, он своими руками вытачивал колёса, выполняя заказы. На этом сделал первые деньги, открыл лабаз комиссионных товаров, продвинулся ещё. Потом – небольшая лесопилка, ставшая большой, разросшаяся до лесопильных заводов и обширных лесных дач на Каме. Гласный Городской Думы, Уездного и даже Губернского Земского собрания, Городской Голова Царицына, строитель церквей, владелец зданий, до сих пор составляющих историческую гордость Волгограда – Казачий театр, старый корпус «А» Горхоза, других.

Александр Михайлович Шлыков. Портрет работы А.В. Шатилова

Или Василий Фёдорович Лапшин. Начавший путь смазчиком паровозов на железной дороге, он стал покупать оптом конфеты на фабрике, не завёрнутые в обёртку и завёртывал их сам, продавая с наценкой. В начале XX века он – владелец лесопильных заводов, кондитерской фабрики, которая ныне зовётся в Волгограде «Конфил», совладелец одной из крупнейших на Волге пароходных компаний «Русь». Конечно, тоже гласный Городской Думы и Земского Собрания и тоже Городской Голова.
Или Михаил Андреевич Божесков. Приехавший в Царицын в 1859 году чтобы работать чернорабочим на строительстве Волго-Донской железной дороги, катать тачки с камнями. Он догадается нанимать собственных рабочих и брать на той же стройке мелкие подряды, которые постепенно будут становиться крупными… чтобы потом торговать лесом и нефтью, чтобы построить знаменитый Дом Божескова, который сегодня – основная часть, ядро здания Областной администрации.
Или Антонина Михайловна Стеценко. Простая учительница французского, без денег и связей, ещё в 1893 году… Она откроет собственную школу, потом – гимназию, единственную частную гимназию в Царицыне; она выкупит для гимназии большое здание на Пушкинской улице, оно и сейчас, это здание, стоит и занимается Музыкальной школой. Ко временам тем Стеценко будет иметь множество знакомств и связей, даже в Государственной Думе. Как она смогла пройти такой невероятный для простой учительницы путь?
Может быть, такие судьбы бывали только в Царицыне? Нет. Вот тот же Пётр Ионович Губонин, первый в Царицыне почётный гражданин, протянувший сюда железную дорогу, по которой поезда и сегодня из Волгограда ходят в Москву. Это он приехал к нам и показал пальцем место, где встанет наш главный вокзал. Он начинал свой путь каменщиком, будучи сыном каменщика. А потом строил по всей России железные дороги, и с императором был знаком.

Потомственный русский каменщик П.И. Губонин

(Источник картинки — Википедия)

Все эти и многие им подобные люди были разными, хорошими и не очень, важно не это. Простой человек в дореволюционной России имел возможности выдвинуться, вырасти над своей социальной группой – были бы желание и способности.
Кто мог стать купцом? Для получения официального купеческого статуса преград не было никому. Мещанин, мастеровой или даже крепостной крестьянин имели на это право. Крепостные в купечестве вовсе не были редкостью, никаких препятствий ни законодательно, ни по существу, им не чинили. Барину любой крепостной купец, даже и не особо удачливый, приносил дохода куда больше, чем просто мужик в поле. В начале XIX века крупнейшие владельцы ткацких фабрик Иваново-Вознесенска (сегодня – это город Иваново), с численностью рабочих более одной тысячи человек, почти все были крепостными графа Шереметева. Заключать сделки от своего имени они не имели права, хоть и были, по существу, уже давно не крепостными крестьянами, а сами – хозяевами крепостных, но формально – всё же крестьяне. Все их сделки визировала вотчинная контора Шереметева. Она принимала каждый договор на свой счёт и отчисляла себе установленный процент. Имущество фабрик тоже как бы принадлежало графу, хотя он на него не покушался, зачем? – он получал с них стабильную ренту, не занимаясь ими и ничего в них не вкладывая. Конечно, все эти фабриканты-крепостные мечтали получить вольную, выкупиться, даже за большие деньги, но граф шёл на это не охотно, из всего крепостного ивановского купечества до 1861 года вышло с вольными только 50 семейств, причём средняя выкупная плата в таких случаях достигала баснословной по тем временам суммы – около 20 тысяч рублей. И многие очень мечтали эти 20 тысяч отдать.
Как же официально становились купцами? Не всякий торгующий мог назваться купцом (ради мелочного торга получать официальный статус было не нужно). Чтобы стать купцом нужно было вступить в гильдию. Гильдии были основаны ещё Петром I. Вначале гильдий было три, а потом осталось две. По «Положению о пошлинах за право торговли и промыслов» от 9 февраля 1865 года, всякий предприниматель обязан был купить (и делать это ежегодно) у государства свидетельство (патент) на право производства торговли или промысла. Свидетельства, соответственно, были трёх типов – I гильдии, II гильдии и на мелочный торг. Кроме гильдейского свидетельства требовалось также приобретение так называемого «билета» на каждое отдельное торговое или промышленное заведение. Свидетельство I гильдии давало право на покупку 10 билетов, II гильдии – на покупку 5. Если заведений (заводов ли, или лавок) было больше, то нужно было выкупать ещё одно гильдейское свидетельство. Так государство вводило, по существу, вменённый налог. Если предприятие в общей сложности имело число работников не превышающее 15 человек, гильдейское свидетельство было не обязательно.
Гильдейские свидетельства могли выкупать лица всех состояний кроме священников, в том числе и чины на государственной службе, и даже военные. Могли их брать даже осуждённые и лишённые всех прав состояния. Не было принято становиться купцом среди дворян и почётных граждан. Статус купца освобождал от телесных наказаний, давал полную свободу передвижений и жительства во всех уголках Империи (в том числе и для евреев, которые тогда обязаны были жить за чертой оседлости, в основном на территории современной Украины и Белоруссии – будучи в I гильдии, они имели право свободного передвижения и проживания по всей территории страны). Купцы Первой гильдии составляли особый класс почётных людей в государстве. Они пользовались правом визита к императорскому двору, ношения шпаги или сабли и особого губернского мундира. Закон предусматривал для купцов специальные почётные звания – «коммерции советник» или «мануфактур-советник». В случае, если купец состоял в I Гильдии 20 лет, он мог претендовать на присвоение ему звания потомственного почётного гражданина (с правом на официальное обращение «Ваше благородие»). Годичная стоимость гильдейского свидетельства I гильдии была очень велика и составляла 1200 рублей.

Купцы братья Чикины и Баташов (крайний слева), г. Орёл, 1913 г. (Источник)

Восприятие купеческого сословия менялось во времени. В XVIII веке успешными купцами надолго не оставались. Из множества громких купеческих фамилий Петровского времени до XIX века добрались единицы. Ведь принадлежность к крупному гильдейскому купечеству открывала тогда двери во дворянство. Разбогатев, купец рвался всеми силами в дворянское сословие и детей своих, как и положено дворянину, старался отдать в службу, а вовсе не передать им своё дело. Оттого и жили крупные купеческие фамилии два, иногда – три поколения, и до революционной эпохи почти никто из них и не дошёл. Зато в конце XIX века, когда крепостное право пало, быть потомственным крестьянином среди купечества было модно. Знаменитый московский купец В.А. Кокорев, выходец из крестьян, пил шампанское, разбавляя его квасом, а в кабинете своём выставил крестьянский лапоть, но не обычный, а сделанный из чистого золота – хозяин золотого лаптя постоянно подчёркивал своё крестьянское происхождение.
Купцы, особенно крупные, легко избирались на различные общественные должности. Те же царицынские Шлыков и Лапшин занимали должности Городского Головы (Шлыков даже дважды), да и многие другие, кто занимал этот пост, также вышли из купечества. Купечество тех лет жертвовало деньги на гимназии и искусство, строило театры (как царицынский купец Владимир Миллер) и Дома Науки и Искусств (как Александр Репников, здание – современный волгоградский НЭТ). Да, конечно, в обществе того времени были проблемы, но куда же без них?

Здание Дома Науки и Искусств в Царицыне, на который купец А.А. Репников пожертвовал личные 50 тыс. рублей

Дореволюционная Россия была страной огромных возможностей. Предприимчивым, с головой и руками, здесь всегда были рады, двери для них были открыты, и пробиться наверх тогда было, пожалуй, проще, чем сейчас.